"В свой день рождения я ушла из дома, как только часы пробили 12".
Хелена
Моей матери было 15, когда она меня родила. Я, конечно, незапланированный ребёнок, и никто не собирался обо мне заботиться. Я не ходила в детский сад, у меня были проблемы с развитием, социализацией. Как-то раз я отравилась, и меня забрали на скорой в больницу, где за несколько месяцев меня никто не забрал.
Зато мной заинтересовались органы опеки, и около года я провела в приюте. Потом меня удочерили. С моим опекуном у меня была разница в возрасте около 50 лет, и это было очень сложно, ибо мы не могли найти общий язык, это продолжалось вплоть до моего совершеннолетия.
В свой день рождения я ушла из дома, как только часы пробили 12. На тот момент я училась в вузе и лишь спустя три года поняла, что что-то не так. Вся моя модель поведения была построена на том, чтобы всем нравиться и угождать, иначе я не могла. По итогу у меня возникли проблемы с психикой. Оказалось, что мне надо было просто принимать себя.
Через неделю будет ровно год, как я узнала об «Анна помогает». Изначально я очень скептически относилась к социальным фондам и считала, что только слабые и беспомощные люди туда попадают, а такой я себя не считала. Мне казалось, что я раз до сих пор жива, то я очень сильна духом, и тут мне не место. Но всё же согласилась, когда позвонили из центра социальной защиты и предложили сходить на день открытых дверей.
Как изменилась жизнь?
Наверно, правильнее будет сказать «как изменилась я», потому что наша жизнь во многом зависит от нас.
В январе 2023 года у меня начался курс бариста, и я потихоньку начала привыкать к атмосфере в кофейне. Некоторые люди мне казались очень странными, с некоторыми, наоборот, хотелось пообщаться, но было страшно. Потихоньку через краткие разговоры я начала адаптироваться, позже уже началась стажировка за баром. И именно она мне по большей части показала, что на самом деле я боюсь людей, чувствую себя с ними неуверенно, скованно, тревожно. Со Стасом, Машей и Светой [психологом] мы разбирали аспекты отношений с окружающими и с собой. Советы со стороны взрослых людей воспринимаются более объективно, и ты начинаешь это всё применять на практике. Со временем у меня получилось меньше переживать, стать сильнее, быть собой.
Сейчас я работаю в нашей керамической мастерской, и так получилось, что я была из числа тех, кто был в первой (пробной?) группе. Ну а вообще я ещё студентка! Работу и учёбу всегда было сложно сочетать, но в моем случае и то, и другое приносит мне удовольствие.
На самом деле, большую часть своей сознательной жизни я хочу стабильности: устойчивого положения, когда знаешь, что будет завтра. Но это никогда не выходит, ибо каждый новый день приносит что-то неожиданное и новое.
"Можно легко догадаться, что людям с таким жизненным опытом, как у меня, тяжело оглядываться назад. Так было до встречи со Светланой, психологом от фонда “Анна помогает”.
Карина
"Анна помогает" – это во многом не про работу, а про друзей». Карина о родителях, изменениях в жизни после работы с психологом и планах
С 4 лет, как умерли родители, я живу под опекой дяди и тёти.
Под опекой всё [устроено] так же, как и в обычной семье: есть
и счастливые моменты, и семейные разногласия. В моей семье меня любят, относятся ко мне хорошо. Единственное – мы с мамой часто ссоримся. Но, думаю, после переезда отношения будут лучше.
У нас бывали ссоры и оскорбления из-за того, что я неродной ребёнок. Например, родители нередко навязывают мне чувство вины и обязанности. Такое сложно переносится. Я бы хотела, чтобы взрослые люди, прежде чем взять к себе ребенка, сходили на курсы приёмных родителей, посоветовались с психотерапевтом и другими специалистами.
Флаер с информацией об “Анна помогает” мне дали в центре социальной защиты. В ответ я сказала о том, что у меня уже есть хорошая работа, но мне ответили: «“Анна Помогает” – во многом не про работу, а про друзей». Также рассказали, что ребята там ходят в походы, занимаются фотографией, вяжут. Тогда я решила написать в “Анна Помогает”.
Когда я впервые пришла в “ЭР.10”, сразу заметила, как проходит стажировка младшего бариста. Старший бариста [Стас] очень аккуратно и спокойно обучал его, и для меня это было неожиданно. Потому что я привыкла работать во взрослом коллективе, где все жёстко, четко и практически нет права на ошибку. После этого наблюдения поняла, что в “ЭР.10” очень комфортная и милая обстановка.
Можно легко догадаться, что людям с таким жизненным опытом, как у меня, тяжело оглядываться назад. Так было до встречи со Светланой, психологом от фонда “Анна помогает”. Она кардинально поменяла моё отношение к своей жизни. Раньше я никому не говорила, что опекаемая, а теперь могу целое стендап-шоу рассказать на эту тему. Я вижу, как повзрослела, вижу прогресс в понимании мира и себя и смотрю на этот мир по-новому. В будущем я хочу развиваться в сфере психологии.
Светлана – самый лучший психолог. Она – подарок от этого фонда, иначе не скажешь. С ней я проделала такой тернистый путь от маленькой девочки с синдромом спасателя до самодостаточной счастливой девушки. Каждую неделю я ждала именно встречи со Светланой, она мне очень помогла.
Также благодарю отдел социальной защиты под руководством Светланы Жук. Светлана и Рия помогли мне и другим ребятам из фонда поступить в вуз в этом году. Сейчас благодаря им я получаю высшее образование.
Стасу – человеку, который подберет нужные слова для любого случая. Марии – за то, что я теперь не пью робусту и угадываю все дескрипторы во вкусе фильтра. Спасибо Диане за то, что она не только социальный работник, но и хороший друг. В трудные минуты я знаю, к кому обратиться, и мне всегда помогут.
Татьяночке Тимофеевне [руководителю вязальной мастерской] спасибо за огромное сердце, которое она подарила нам. А еще – за терпение, возможность развиваться в вязальной сфере, заботу, конечно же, и счастливые моменты.
Жёстко люблю всех отвязников [ребят из вязальной мастерской]. Все ребята теперь мои друзья, о которых я беспокоюсь и хочу стать для быть хорошим другом. “Отвязная” – это не просто работа. Мы очень сплочённая команда, настоящие друзья. Это место, куда хочется вернуться.
После 11 классов школы я не смогла сразу определиться, куда хочу поступить, поэтому два года работала в самых разных местах. Планы на ближайшее будущее простые – перевестись в хороший вуз. А мечта – быть достойным и хорошим человеком, самореализоваться, помогать людям, очень хочу стать инвестором “Анны Помогает” и других проектов.
"Сбегал, потому что не нравилось в детском доме. Не нравилось отношение воспитателей и детей. У нас там и воровали и беспредел был, была несправедливость."
Пётр
Моя мама родила меня в пьяном состоянии. Сначала я был в доме малютки, а в детский дом попал в три года. Я не помню, как оказался там, но помню, что я был в петербургском детском доме №40 до 7 лет.
Потом я попал в 32-й детский дом. Условия были лучше. Но его закрыли: в Московском районе не хватало детских садов. Я перешёл в другое учреждение. Там была школа жизни. Беспредел. И в сороковом – тоже.
В сороковом меня закрывали в шкафу. Просто так вешали на гвоздь за одежду. Я даже видел, как мальчика раздели догола, и хотели выгнать из группы.
Следующий детский дом – №33. Старшаки нас тоже били, пугали. Ни за что, просто так. Но я тоже отыгрывался: в детском лагере воровал зажигалки с Денисом. Я Дениса знаю до сих пор. Но нас поймали и наказали. Завели куда-то и били веником. Денису предложили сигарету: он курит, смеётся, плачет. Эта ситуация отбила у меня желание курить в 7-8 лет.
Мы устраивали драки. Нам некуда было выплёскивать энергию. Мы беспредельничали, уходили за территорию. Я два раза сбегал. Потом сам приходил через сутки.
Мне было двенадцать. Какое-то время мы провели под лестницей, потом в подъезде, а потом пошли на чердак, но там было не очень уютно. Пошли стрелять деньги. Нам женщина 49 рублей дала, а жетон тогда вроде 27 стоил. Но однажды я за это получил, больше не хотелось стрелять.
Потом я сбегал во второй раз, в семнадцать. Сбегал, потому что не нравилось в детском доме. Не нравилось отношение воспитателей и детей. У нас там и воровали и беспредел был, была несправедливость. Кто будет в таком обществе жить?
Родителей искать не пытался. Мама умерла, а про отца я ничего не знаю. Да и зачем их искать. Если и есть другие родственники есть, то какой смысл? Меня никто не усыновлял, но вот троих девочек забрали в Америку.
Последний детский дом был с пятнадцати до двадцати лет, потому что предыдущий расформировали. И я оказался в закрытой группе. Это жесть. Нас почти не выпускали, у нас ограниченные социальные контакты были. Там был воспитатель, Наталья Владимировна, я ей очень благодарен, она подтянула меня по учёбе. Спасибо Наталье Владимировне за то, что она дала мне базу и возможность дальше учиться. Спасибо ей за сердце.
Я попал в эту группу закрытую, нас было девять человек. Были те, которые учились в школе для детей с умственной отсталостью. Ещё был мальчик Витя, он периодически в психушке лежал. Он всех доставал и получал за это. Я в психушке не лежал.
Я учился в колледже и обустраивал квартиру, потому до двадцати лет был в детском доме. Квартиру мне дали в восемнадцать. Общаги в колледже не было.
Когда я ушёл из детского дома, я вообще никакой ходил первые десять дней. У меня была перестройка. Я тогда поступал в колледж. Есть некая рутина и некая неприспособленность, а так – нормально.
Если бы я мог что-то поменять в детских домах, то я бы сделал квартирный тип, чтобы была кухня, чтобы люди взаимодействовали, готовили, общались, жили по два-три человека. Чтобы дети разного уровня развития жили вместе. Есть такая теория, я читал, теория социального значения. Это когда здоровые психически люди могут научить человека с особенностями развития чему-то. Хотел бы, чтобы было инклюзивно.
Сейчас я учусь на электрика. Я могу работать в системе промышленности и в системе гражданских зданий. Но я бы хотел заниматься чем-то, связанным с цветами, меня туда тянет.
Как попал в «Анна помогает»
Мне из Центра помощи семьи и детям позвонили и сказали, что есть курсы. Я выбрал глину. Вот так я познакомился с «Анна помогает». В первый день я созвонился с Сашей [бывший социальный работник], стал осматриваться, попил кофе, мы общались. Было незнакомое место, но оно понравилось. Уютно. В «Анна помогает» я приобрел много всяких навыков, как будто я раскрылся. Тут есть взаимопомощь, поддержка.
Мне нравится, что я могу приходить в это место. Тут я забываю про все проблемы. Я могу управлять садоводством здесь. Мне нравится, что я прошёл стажировку и перехожу в «СПЭШЛ», мне это нравится. Нравится общаться. Я познакомился с цирком, и это будто вообще отдельный огромный мир. На последней тренировке нужно было сделать стойку на руках. У меня что-то не получалось, я матерился, заставили приседать 50 раз. Был спор с тренером, я фигу показал: заставили 10 отжиманий делать.
Благодарность
Спасибо Олегу Бележенко за этот проект. Такой проект может изменить отношение ко всему. Cпасибо Стасу. Он направил меня на цветочный путь. Ещё спасибо Свете [бывший психолог]. Благодаря Свете я стал узнавать себя. Спасибо Юле. Я взял у неё некоторые качества, например, открытость. Спасибо Оле Матвеевой, у меня сбылась мечта сходить в поход, в путешествие. Занимаюсь спелеологией, это круто.
О планах
Отдых, когда уйду из колледжа, работа в «СПЭШЛ». Мечтаю о кругосветном путешествии. Я бы хотел на корабле поехать. Может быть напишу Алёне, она в лесном учится. Это мне подходит.
«Детский дом – это последнее место, в которое я бы пожелал кому-то попасть».
Олег
Через два года [после попадания в детским дом] меня забрали под опеку в семью, где я провел 7-8 лет. Все было отлично: опекуны научили меня многому, и я им благодарен. Об «Анна помогает» я узнал, когда разбирался с квартирой в центре социальной защиты. Туда пришли Олег [генеральный директор «Анна помогает»] и Анастасия [руководитель отдела фандрайзинга] и сказали, что есть проект, где дети с тяжёлой жизненной ситуацией могут научится чему-то новому и разобраться со своими проблемами. Сначала я решил, что не пойду. Но потом всё же решил посмотреть, что там будет. По итогу, я получил профессию, завёл прекрасные отношения, а также смог найти много разных и необычных знакомств.
В первый день в «Анна помогает» меня сильно зацепила атмосфера. Я был удивлён, что люди с такими же проблемами, как у меня, настолько весёлые и беззаботные. На мой взгляд, в программе социального патроната есть небольшие пробелы. Например, было бы славно, если бы в организации помогали несовершеннолетним. В остальном – всё отлично. Если вдруг думаешь, что ничего не получится, то тебе дадут пинок и подбодрят, обсудят с тобой проблему, а также помогут найти способ решения.
Первым человеком, с которым я заговорил в «Анна помогает», стала социальный работник Диана. [Привлекли внимание] её позитив, подход к работе и то, как быстро она подхватывала проблему, и помогала её решать.
Стас [куратор и наставник в «ЭР.10»] – это отдельный человек,
к которому нет никаких отрицательных эмоций. Во-первых, он мне помог найти себя. Во-вторых, с его стороны – постоянные поддержка
и позитив. Даже когда думаешь, что выхода из ситуации уже нет, он поможет тебе его найти. Стас никого не даст в обиду.
Маша – человек, который, несмотря на мои выкрутасы, спокойно и честно говорила, где и как я могу быть неправ, подкрепляя свои слова кучей аргументов. А ещё Маша – лучший преподаватель.
Сейчас я работаю в баре «Пиф-Паф» с перспективой поступить в вуз на экономический факультет. Всё настолько прекрасно, что даже плохого нечего сказать. Всё максимально замечательно. Планы у меня достаточно масштабные: поступить, отучиться и дойти до такого состояния, что ничего не будет ограничивать мою свободу.
"Для меня главное в "Анна помогает" – это люди."
Юля
За время жизни в детском доме я часто меняла школы. Один раз осталась на второй год, в девятом классе.
По ощущениям, жизнь в детском доме была на пятерку из десяти. Хотя в целом – скорее на двойку, потому что там всё делали за меня, вообще всё. Но в учреждении я встретила тех, с кем до сих пор дружу. Буллинг обошел меня стороной. Я не лидер
по натуре.
Я не пыталась искать родителей. Мама умерла, отец тоже. Было интересно, почему они умерли и как выглядели. Нашла тётю. Она рассказала мне про мать и скинула её фотографии, сказала: «Пиши, звони, приезжай в гости». Я не хочу. А из близких у меня уже есть Диана (бывшая сотрудница «Анна помогает»).
Мне кажется, что в [кровной] семье мне было бы хуже. Мама – наркоманка, я бы одна была дома и прогуливала школу. И если бы мне дали выбор – пойти в приёмную семью или остаться в детском доме, я бы выбрала детский дом. Однажды меня удочерила женщина, но через полгода вернула. Мне было четыре, и, видимо, я плохо себя вела.
Моё отношение к возвратам в детский дом – 50 на 50. С одной стороны, это плохо, потому что ребёнок может привыкнуть [к семье] и подумать, что он больше никогда не вернётся в детдом. С другой – хорошо, потому что некоторые [семьи] действительно не справляются.
Об «Анна помогает» я узнала от своей наставницы в организации «Петербургские родители». Она предложила мне пройти курс «бариста». В первый день я подумала: «Боже, что за дыра! Как найти эту «Анна помогает?» Но потом оказалось, что там проходит курс моя подруга. И я подумала: «Ну ладно, не такое уж г**но. Пройду курс, так уж и быть».
В «Анна помогает» я полтора года. Всем вокруг может показаться,
что что-то изменилось, но мне так не кажется, но вдруг другим виднее. Тут я научились варить кофе, вязать, сходила в поход, но еще не социализировалась. Но вот я уйду, а жизнь такая же останется.
Для меня в «Анна помогает» главное – это люди. В первую очередь – социальный работник Диана. Она со мной везде ходила: в МФЦ, в поликлинику, помогала поступить в универ. Во всём помогала. Диана привлекла меня своим бешенством, энергией. Она готова на любые безумные идеи, и я с ней готова на всё. Она меня покорила своей лёгкостью на подъём и чувством юмора. Рядом с ней я могу быть самой собой: поорать, побеситься, пошутить. Ещё она умеет держать границы – для меня это очень важное умение. Например, она ждала, когда я сама захочу её обнять и не давила. Я бы отдала ей всё. Всё, что у меня есть.
Духовный наставник Игорь – добряк. Этим он меня и покорил: показал, что можно любить и принимать всех. Ему можно задавать тупые вопросы и он не обидится. И Бога своего он не навязывает. Игорь весёлый и простой. Я бы ему отдала все свои печали, я ему доверяю.
Когда я увидела Настю [руководитель отдела фандрайзинга], то подумала, что она наша, детдомовская. Она – разбойница, мы с ней на одной волне. Настя делится со мной секретами, и это ценно. Она мне доверяет и я ей тоже. Настю я поддержу в любой ситуации и отдам свою любовь.
Преподаватель по фотографии, Люба, подарила мне любопытство и любовь к фотографии: разрешила снимать сразу. Она привлекла меня своей таинственностью, глубиной. В ней есть свобода. Она объяснила мне, что через фотографию я могу показать свой внутренний мир, и не всегда обязательно говорить. Я бы ей отдала свою заботу. Да все бы я ей тоже отдала (смеётся).
Преподаватель «Отвязной» мастерской, Таня, подарила мне меня. Она не считает меня глупой, а наоборот, показывает, что я умная и искренне смеётся над моими шутками. Её так легко рассмешить, что иногда я пытаюсь себя остановить, чтобы она не умерла от смеха. Мне нравится в ней прямолинейность. Бывает, она делает такие комплименты, что даже не верится, что это обо мне. Я бы отдала ей все свои игрушки и своего внутреннего ребёнка, чтобы она их затискала.
Детдом оказался для меня раем...
Лика
В квартире, куда нас привезли, атмосфера была напряженная. Я чувствовала непринятие со стороны опекунов. Они не могли дать родительскую любовь, но и любви родственников не давали тоже. Мне это было непонятно. Мы жили, ощущая себя в гостях, постоянно чувствуя, что мы в тягость.
Дядя иногда пил. Постоянные ссоры, скандалы, насилие. Не хватало тепла. К нам относились жестоко, беспричинно. Я училась хорошо, помогала по дому. Стало хуже, когда я начала взрослеть. Тетя стала относиться ко мне жестче.
На протяжении 10 лет нам говорили, что мы тут на время. Так однажды тетя сказала, чтобы мы шли в детдом. На тот момент я уже не раз жаловалась в опеку. Когда она об этом узнала, стало еще хуже.
В один из таких дней брат ушел ночевать к друзьям, а мне ничего не оставалось, как вновь обратиться в опеку. В тот же день меня определили в соцгостиницу и через пару месяцев нас с братом отправили в детский дом.
Детдом оказался для меня раем. Ко мне хорошо относились, и с ребятами я подружилась. Там я провела всего два года, но привычка, что все делают за тебя, закрепилась. После выпуска было трудно и одиноко. Я чувствовала себя потерянной.
В течение года я подготовилась к ЕГЭ и поступила в СПбГУ на психфак. Я на втором курсе и уже год живу в социальной гостинице от БО «Пристань». Там я и узнала об «Анна помогает».
Куратор рассказала, что многие девочки ходят туда заниматься. Меня заинтересовали курсы, не хватало общения. Так я попала на арт-занятие в кофейню «ЭР.10», было здорово. Почти сразу я почувствовала себя комфортно, нашла свое комьюнити.
Я пришла не ради денег и работы. Я увидела пользу в приобретении новых навыков для развития себя, прошла курс «бариста» и стажировку в кофейне ЭР.10. Поработала бариста в кофейне «СПЭШЛ» и сейчас работаю в другой кофейне. Еще я веду курс вязания в Анна Помогает.
Мне нравится принимать участие в совершенно новом проекте, помогать открывать его и быть частью крутой команды. Я мечтаю окончить университет и стать хорошим психологом. Развиваться и приобретать новые навыки для жизни — мои планы на будущее.
К родителям я отношусь нейтрально. Бывает шутки какие-то выскальзывают даже — чёрный юмор. Хорошие стороны почти не помню
Саша
Нас впустили, чтобы собрать свои вещи и без объяснений повезли в отдел для оформления (неизвестно чего). Такими путями мы с сестрой попали в «распределитель», где перед тем как попасть в детдом пробыли 29 дней.
К родителям я отношусь нейтрально. Бывает шутки какие-то выскальзывают даже —чёрный юмор. Хорошие стороны почти не помню.
В проект «Анна помогает» пришел почти в самом начале, позвала подруга, были проблемы в жизни. Очень люблю каждого, кто причастен к этому делу.
Мне помогли. Раскрыли как личность, научили обращать внимание на проблемы и спокойно с ними справляться. Дали навыки полезные в работе и саму работу. Я попал в крутой коллектив, с которым хочется сотрудничать всю жизнь.
Помогли мне стать более уверенным в своей жизни.
Сейчас я подрабатываю в кофейне «Спэшл», все заходите обязательно. Там реально классно. Поступил в РПГУ имени Герцена.
Я мечтаю человеком быть хорошим и работать тем, на кого учусь.
Он употреблял и подсадил её. Поднимал на нас с братом руку, на маму тоже
Женя
Она начала употребление из-за отца. Он употреблял и подсадил её. Поднимал на нас с братом руку, на маму тоже. Она не выдержала и подсела. В 15 лет я получила мастера спорта по гимнастике, после этих событий забросила.
Сейчас я живу с бабушкой, она нам очень помогает. Маму лишают родительских прав на брата.
Я часто к ней приезжаю, помогаю продуктами и одеждой. Мне нравится проект «Анна помогает», потому что мне тут мне всегда рады. Я хочу поступить в университет и найти свое место в жизни.
Отец промышлял наркотиками в особо крупных размерах. Его арестовали. Мама взяла всю вину на себя. Ей дали срок
Ефим
История моих родителей — история о Ромео и Джульетте 21 века. Маме дали cрок в колонии общего режима. Там родился я, и меня сразу отдали в детский дом. Впервые с мамой я познакомился в 5 или 6 лет. Она приходила ко мне с подарками. Тогда решил, что после выпуска буду жить с ней. Самые яркие моменты жизни в детском доме — это летние лагеря. А самое тяжелое — взаимоотношения с администрацией.
У меня был сложный период переходного возраста. Я сбегал, и это была форма протеста. За это меня часто отравляли в ЦВИНП (Центр временного содержания для несовершеннолетних правонарушителей). А неугодных отправляли в «дурку». Неугодными были те, кто прямо говорил директору, что ему не нравится. Я тоже входил в их число.
После выпуска из детского дома было сложно понять, сколько денег нужно на месяц, чтобы хватало на еду. До сих пор не научился. Еще поликлиника. Однажды приехал в травмпункт. Меня полис спрашивают. Я вообще не понял какой полис, какой СНИЛС. Что им от меня нужно? В детском доме даже не говорили об этом.
После смерти отца маму снесло с катушек. Я никогда такой ее не видела
Женя
Моё детство проходило отлично. Воспитывала нас мама. Папа приезжал к нам увидеться. Каждое лето мы ездили в деревню, лагеря. Отец много работал чтобы всех обеспечить. Нас у него пятеро: Александра (30 лет); Евгения (20 лет); Александр (20 лет); Ваня (12 лет); Владимир (11 лет). Все от разных женщин кроме Александра, он мой брат-двойняшка.
С каждым годом я наблюдала, как мама все чаще употребляет алкоголь. Самая печаль началась, когда умер отец (2010 год). После смерти отца маму снесло с катушек. Я никогда такой ее не видела.
У нее появился гражданский муж Дмитрий. Я его не взлюбила с самого начала, как только он ступил на порог нашего дома. Я всё чаще стала видеть маму пьющей водку, а потом мама стала уходить в запои. Она себя не контролировала.
Мне было страшно, когда они вместе стояли в проходе между комнат. Начинали на нас орать, поднимать руку, кидаться едой или всем что было на холодильнике. В эти моменты я вспоминала «Отче наш» и думала только о том, чтобы мы поскорей ушли в комнату и легли спать.
Мама продолжала пить. Она умерла. Её убил Дмитрий, в комнате, в которой сейчас живет мой брат. Я на отрез отказалась там жить.
Мы с братом попали в реабилитационный центр. Крестная добилась того, чтобы нас не разделяли и отправили на тот момент в самый хороший детский дом, который находится недалеко от дома.
Я по нему не скучаю, не люблю, и не имею даже капли уважения
Лида
В выпускном классе бабушка мне сказала, что отец вернулся в отчий дом и спросила, хочу ли я его увидеть. Тогда я ей сказала: «Если я с ним когда-нибудь встречусь, то только с арматурой в руке».
Этот человек ни разу за всю нашу жизнь нами не интересовался. Да и собственной мамой тоже. Бабушка мне рассказывала, что, когда она собиралась к нам в детский дом, она часто не находила передачки для нас. А отец всегда говорил, что мы их не заслужили и просто у неё крал, пока бабуля спала. Я по нему не скучаю, не люблю, и не имею даже капли уважения. Я его не знаю. Я жалею, что у меня отчество от его имени.
В это время мой папа активно занимался распространением и употреблением наркотических веществ
Ольга (имя изменено)
Я росла с двоюродной сестрой до определенного возраста, нашим воспитанием занималась бабушка. Через непродолжительное время у бабушки обнаружили онкологию, нами занимались по возможности все родственники.
В это время мой папа активно занимался распространением и употреблением наркотических веществ. Через 2 года бабушка умерла, и мы разошлись по разным углам.
Моя сестра уехала со своей мамой, а я уехала с сестрой бабушки в Санкт-Петербург.
В это же время папу приговорили к 8 годам строгого режима. Во мне это событие не вызвало практически никаких эмоций, он долгое время отсутствовал, и мне было не до него.
Но спустя год проживания в Питере я все же поспрашивала у родственников о том, как жил папа 3 года ранее. Конечно я скучала по нему, но понимала, что это его ответственность, его выбор. Обо мне заботилась Вера (имя изменено), сестра бабушки. С мамой связь я не поддерживала и вообще мало что знаю о ней.
Я познакомилась с дочерью Веры (имя изменено), она очень умная девушка, живет в Америке. Вероятно, что какую-то частичку они в меня вложили. Мне кажется, это было самым важным моментом в моем становлении.
Вскоре у дочери Веры (имя изменено) обострилась шизофрения. Для меня это было большим стрессом, она могла не спать неделями. В связи с этим я оказалась в центре содействия.
Далее я оказалась в приемной семье, травматичный опыт. Если расписывать и это, то рассказ займет несколько томов. Я решила уйти из семьи и попала в социальную гостиницу. Далее меня определили в центр содействия семейному воспитанию (так сегодня называются детские дома).
Сегодня я поддерживаю связь с папой по его активному желанию, не испытываю неприятных чувств к нему и к общению, наоборот он большой молодец, стихи пишет (смеется). Просто классно, что он старается что-то для себя сделать. Скоро выходит.
Встречаться с ним я не собираюсь какое-то время, чтобы посмотреть, чем он планирует заниматься.
Изредка я общаюсь с сестрой, а Вера (имя изменено) оборвала все связи. К ней я испытываю теплую благодарность, как и к бабушке.
Внутри меня есть много боли. Но снаружи я всем говорю, что не обижаюсь на нее
Лена (имя изменено)
У меня было два брата — умерли в 7 и в 11 лет.
Когда мы с ней познакомились, она стояла на коленях, извинялась, вот только слова её — грязный ветер. У неё ни души, ни сердца, ну а что я хочу от наркоманки.
Больше всего меня бесит, что она со мной неискренна. Она меня боится и сильно подлизывается.
В 13 лет мы были с ней близки, и я была не против с ней общаться. Я мечтала о биологической матери, чтобы в итоге все наладилось, но я росла в детском доме. Она просто мусор, а не человек.
С одной стороны, мне наплевать на неё, с другой — меня очень раздражает тот факт, что она убила моих братьев. Внутри меня есть много боли. Но снаружи я всем говорю, что не обижаюсь на нее.
И вообще мы разные люди, у неё своя жизнь, у меня своя.
Каждый раз, когда я грущу о родителях, мои друзья говорят, чтобы я о них забыл, если они тебя бросили, значит у них была причина это сделать
Говорят, встречая трудности, преодолевая их, ты становишься сильнее и добиваешься успеха. Эти трудности я встретил со своим приходом на этот свет. Я потерял родителей и остался один. Каждый день живя с этим, я мучился, и мучился сильно, не чувствовал свою силу, не верил в себя.
Не проходило ни дня, чтобы я не думал о родителях. Каждую ночь я пытался услышать голос мамы, чтобы она подсказала мне, что делать, но я не слышал его...
Я жил с этой болью всю свою жизнь и живу до сих пор. Мне не нравятся грубые, злые люди, хотя иногда я и сам бываю таким. Я мечтаю найти свою избранницу, но каждый раз не выходит. Мечтаю о семье — крепкой, счастливой семье, без лжи и ссор. Часто я прихожу на площадку и смотрю как родители качают своего ребёнка на качелях, вижу счастье в их глазах и завидую. Зависть плохое чувство, но я тоже хочу счастья, хочу чувствовать любовь и ласку, понимать, что я кому-то нужен. Мне кажется, я пошел бы на сделку с дьяволом, отдал бы слух или зрение, лишь бы мне дали любящую семью, жену и детей, но пока не выходит.
Каждый раз, когда я грущу о родителях, мои друзья говорят, чтобы я о них забыл, если они тебя бросили, значит у них была причина это сделать. Мне этого не понять. Алкоголь помогает заглушить эту боль.
Я не понимаю государство. Давая мне деньги и квартиру, они не смогут заменить мне родителей. Я готов отказаться от всего этого и жить в подвале, лишь бы с ними. Мне не хватает их. Я верю, что несмотря на то, что они меня оставили, я не стану таким же как они, не брошу своего ребенка. Я знаю, что создам счастливую и здоровую семью.
Самый страшный поворот в моей жизни произошел,
когда мама встретила отчима
Саша
Он пил. Почти каждую ночь побои, не раз сломанные пальцы, ребра, кости. Одна попытка изнасилования. Он всегда бил только туда, где не заметят. Чаще всего он просто бил меня головой о туалет, потом заставлял мыть от крови. Мама не верила мне. Она говорила, что я вру, потому что не люблю папу. А потом и мама начала пить. Отчим бил маму. Я защищала её изо всех сил. Один раз он хотел её зарезать, но попал мне в плечо. В травму решили не идти, ведь он нас любит и просто был пьян. Потом он убил мою собаку. Он просто вывел её гулять и бросил под поезд.
В приют я пришла сама. Ещё через два года маму лишили родительских прав, и меня отправили в детский дом. И могу сказать так: в детском доме на самом деле хорошо, много плюсов, хотя и минусов достаточно. Но тут лучше, чем в пропахшей алкоголем квартире с пьяной мамой.
Сейчас я работаю в «Анна Помогает» социальным работником. Благодаря проекту я чувствую себя нужной.
Папа на сутках. Мама пьяная, выгоняла меня в подъезд и уходила.
Зима. Я сижу в шортиках и маечке. Плачу
Диана
Соседи подходили, жалели меня, кто-то вещи приносил, иногда даже ночевать брали. А мне стыдно, что теперь из-за меня о родителях плохо говорить будут. Помню, жутко есть хотелось, я даже ела кошачий корм. Но самое страшное, когда у мамы белая горячка была. Я плакала, а она била меня, сжимала губы, чтобы я не орала.
Я боялась, что она с собой что-нибудь сделает. Однажды она до крови расковыряла ухо, ей казалось, что там тараканы. Папа тоже пил. У меня истерика начиналась, когда видела их пьяными. Я даже решила покончить жизнь самоубийством.
Только бабушка с дедушкой меня очень любили. С ними поговорить можно было. Дедушка, когда я совсем маленькая была, мне за смесью ходил в соседний поселок. Только жили они далеко. Очень жалко, что дедушка повесился. Бабушка одна осталась. Мне очень его не хватает.
Сегодня я выросла. Мне легче. Я рада, что жива осталась. У меня есть друзья и работа. В «Анна Помогает» я занимаюсь на курсе «Фотография», делаю фотопроекты. Мы вместе с преподавателем Олей разработали серию открыток и стикерпаков — «Нарисованные звери», которые вы можете приобрести в качестве сувениров для себя или друзей.
Родителей я простила. Помогаю им деньгами иногда. Осадок только небольшой остался. Как маму увижу, сразу эпизоды из детства вспоминаются.
Самым сложным, после выпуска из детского дома, было не потеряться в жизни
Рома
Отец сдал меня в детский дом, когда мне было 17 лет.
Мачеха сделала так, что у отца пропало доверие ко мне.
Я был очень обижен на него. Я же его единственный ребенок.
Папа просто привез мои вещи и даже не захотел говорить со мной. Я думаю, ему было стыдно.
Самым сложным, после выпуска из детского дома, было не потеряться в жизни. Я все делал один. Очень трудно было найти работу. Сейчас мало работы, которая приносит удовольствие. Сложности в получении квартиры не было никакой. Просто многие живут и думают, что им дадут квартиру, не делая при этом ничего. Также были сложности с коммунальными услугами. Одно время они не приходили. Я боялся, что они накопятся, и примерно через три месяца приходит долг в 17 тысяч.
Очень важно, чтобы воспитатели в детском доме собирали детей и рассказывали о финансовой грамотности, как устроиться на работу, как оплачивать коммунальные счета, как жить так, чтобы ничего не потерять, грамотно распорядиться алиментами. Чтобы не просто выйти из детского дома и кайфовать на них, а потратить на что-то важное.
С ребятами из детского дома отношения я не поддерживаю. У нас очень многие не начали нормальный образ жизни, снаркоманились, кто-то спился и не знает, что делать дальше. Они практически все живут в моем доме.
Люди теряются, не знают, что делать, потому что в детском доме этому не учат. Просто приходишь, делаешь уроки, а дальше сам. У нас была одна воспитательница, которая часто покрывала нас матом, говорила, какие мы негодники, что родители сдали нас, чтобы квартиру получить. Она не понимала, что у детей разные ситуации. Было очень сложно.
В «Анна Помогает» я прошел курс «Бариста».
После успешного прохождения с тажировки в кофейне ЭР.10 и занятий по soft skills я самостоятельно устроился на работу по профессии бариста.